Святитель Петр (Могила), митрополит Киевский. Памятник митрополиту петру могиле в лавре Митрополит петр могила
(1596–1647)
Будущий святитель Петр (Могила) родился 21 декабря 1596 года в Сучаве, третьим сыном в благочестивом семействе высокородных молдавских бояр Могила (в современной румынской транскрипции - Мовилэ), которые в то время занимали господарские престолы Дунайских княжеств. В крещении был наречен в честь святителя Петра Московского , так-как родился в день его памяти. Его отец Симеон Могила был в 1600-1602 годах господарем Валахии, а с 1606 года до своей кончины в 1607 году - господарем Молдавии. В 1612 году Могилам, после поражения их Кантемиром Мурзою, занявшим господарство, пришлось бежать в Польшу, где у них были сильные и богатые родственники.
Образование получил во Львовском братском училище в строго православном духе, враждебном унии. Продолжил свое образование путешествием за границу, где слушал лекции в разных университетах - в частности выслушал курс словесных наук и богословия в Парижском университете.
Служил в польских войсках и отличился в битве под Хотином. Однако, вероятно, под влиянием Киевского митрополита Иова (Борецкого), решил оставить военную службу и принять духовный сан. Около 1624 года он поступил в Киево-Печерскую Лавру чтобы разделить судьбу гонимых польской властью православных иноков. В то время здесь собралось немало высокообразованных и деятельных монахов, шел перевод святоотеческих книг, составление и публикация трудов в защиту Православия. В такой среде он довершил свое образование.
С благословения митрополита Иова и архимандрита Лавры Захарии (Копыстенского), на свои средства отправил за границу несколько способных молодых людей для усовершенствования в науках.
В 1627 году, по кончине архимандрита Захарии, по настоянию ученых монахов был избран архимандритом Лавры. Его попечением была обновлена церковь Успения Божией Матери, украшены святые пещеры, возвращен под управление Лавры древний Пустынно-Николаевский монастырь, основана Голосеевская пустынь, на его счет устроена богадельня.
Под его руководством состоялось в 1628 году осуждение «Апологии» Мелетия (Смотрицкого).
Будучи номинально подчинён напрямую Константинопольскому патриарху как ставропигиальный «великий архимандрит,» был неподвластен Киевскому митрополиту. Петр был близок с митрополитом Иовом (Борецким) - последний, умирая, оставил Петру свою библиотеку и назначил его душеприказчиком. Но с его преемником, митрополитом Исаией (Копинским), у Петра сложились менее доверительные отношения - по мнению некоторых историков, враждебные. Этим протвостоянием, возможно, было обусловлено то, что Петр взялся за основание нового православного просветительского центра в Киеве невзирая на уже существующую Киевское братское училище.
Архимандрит Петр положил много сил и на основание нового высшего духовного училища при Лавре - первого в своем роде в восточнославянских землях. По возвращении посланных за границу юношей он поставил их учителями, а также взял ученых из Львовского братства. Организовал в Лавре первое общежитие для бедных учеников, дав для содержания училища несколько деревень из своего имения и лаврских волостей. Новое училище «для преподавания свободных наук на греческом, славянском и латинском языках» открылось в 1631 году. Вскоре, когда киевские братчики признали его блюстителем и опекуном своей школы и подчинили ее исключительно власти Константинопольского патриарха, Петр соединил свою лаврскую школу с братской. Это дело благословили патриарх Константинопольский Кирилл (Лукарь), митрополит Киевский Исаия (Копинский-Борисович), письменно одобрили православные епископы и знатнейшее духовенство и лаврское братство.
К тому времени польский престолонаследник королевич Владислав показал себя готовым дать православным право легального существования, выработав соответственный законопроект в комиссии сейма. Архимандрит Петр, находившийся тогда в Варшаве, писал оттуда ко всем русским, чтоб они не соглашались на принятие изложенных в проекте условий, и убеждал их воспользоваться выборным сеймом для достижения полного удовлетворения требований. Когда пришёл сейм, на котором Владислав был 8 ноября 1632 года избран королём, были приняты новые условия узаконения Православия, по которым в первый раз после заключения Брестской унии в Речи Посполитой было на государственном уровне торжественно признано существование православной Киевской митрополии и четырех епархий. Одним из условий легализации Православной Церкви было отрешение многих прежде избранных епископов и выбор новых. Тогда же на сейме митрополит Исаия был объявлен лишенным сана и православные делегаты избрали новым митрополитом Петра (Могилу), с сохранением за ним лаврского архимандритства. Это было сделано в условиях новой войны с Московским государством, в которой Владислав нуждался в поддержке православного русского населения Речи Посполитой, а прежняя православная иерархия, перенесшая тяготы гонений против Православия в Речи Посполитой, склонялась на сторону Русской Православной Церкви и Москвы. Кроме того архимандрит Петр поставил на вид православным делегатам сейма то что борьба с униатами теперь только разгорается, а дряхлый митрополит Исаия не сможет вести ее достаточно энергично.
Тут же на сейме, уже как избранный митрополит, Петр начал ходатайствовать о преобразовании устроенной им Братско-Богоявленской школы в академию. Римо-католическое и униатское духовенство, а также некоторые из знатнейших членов сейма решительно воспротивились этому. Но король не решился восстанавливать против себя православных и, по неотступному ходатайству Петра дал ему привилегию, где вместо академии училище было названо коллегий с пространным курсом богословия и философии.
Смещение митрополита Исаии было узаконено церковно тем, что Константинопольский патриарх Кирилл (Лукарь) прислал избранному владыке Петру архипастырское благословение на митрополию. Однако, среди православных оставались и сторонники удалённого митрополита Исаии, которые винили Петра в личном честолюбии. Поэтому Петр устроил свою хиротонию не в Киеве, а во Львове. Здесь на Фоминой неделе 28 апреля 1633 года он был хиротонисан во епископа с возведением в сан митрополита Киевского и Галицкого, а прежний митрополит Исаия был «деградован.» Рукоположение возглавил Львовский епископ, пользуясь полномочиями экзарха Константинопольского патриарха. Затем новопоставленный митрополит отправился в Киев, где его при въезде встретили двумя известными панегириками - от лаврской братии и братской школы. По въезде в Киев, ему пришлось запрещать и низлагать священников, стоявших за Исаию, а самого бывшего митрополита насильно перевезти в Лавру.
По вступлении на митрополичий престол приступил к устроению Киевской коллегии, которая неизменно пользовалась его особым вниманием и получила в его честь название Могилянской. Она была вполне устроена и обеспечена, хотя и претерпевала притеснения киевского воеводы. Киево-Могилянская коллегия стала первым высшим учебным заведением на восточнославянских землях. Чтобы противостать современной римо-католической учености на том же уровне, митрополит Петр позаимствовал весь строй новой школы с латино-польских образцов, которые таким образом привил в южно-русской православной среде. Впоследствии митрополит завел еще и низшее училище в Виннице.
Вернул и восстановил ряд древних киевских святынь. Он возвратил захваченные ранее униатами Софийский собор и Выдубицкий монастырь. Восстановил и устроил храм Спаса на Берестове и храм трех Святителей - последний отдал Братскому мастырю. В 1635 году были отрыты и очищены от развалин остатки Десятинной церкви, под развалинами которой обрели мощи равноапостольного князя Владимира. Близ руин митрополит Петр в том же году посадил липу. Средства для восстановления церквей и монастырей поступали из лавры, из личного имущества митрополита, из пожертвований благочестивых людей, из пожалований Московского царя.
Большое внимание обращал на издание церковных книг, причем требовал, чтобы никакие книги не печатались без сличения их с греческими подлинниками. Были значительно пересмотрены, пополнены и изданы Служебник, Цветная Триодь и Требник с важными наставлениями для священнослужителей. Божественные службы при митрополите стали совершаться особо торжественно и благолепно. Митрополит Петр деятельно вводил и восстанавливал в славянской среде греческие молитвы и чинопоследования. В его Требнике, например, введена молитва святителя Софрония Иерусалимского на Великое водоосвящение, в его Постной Триоди впервые в славянском мире появился полный Синодик в Неделю Православия - один из самых значительных вероучительных документов Православной Церкви. Однако, в то же время были введены под римо-католическим влиянием ряд новых для Православной Церкви чинопоследований, наиболее примечательные из которых - великопостные пассии в воспоминание о Страстях Христовых и отчитка, введенная в Требник. При этом
При владыке Петре была прославлена праведная Иулиания, княжна Ольшанская. Прилагал усилия к общецерковному прославлению Печерских святых, при нём был составлен Патерик Печерский.
Среди многочисленных богословских трудов митрополита Петра особое место заняла защита православных от обвинений в протестантизме и выражение верного учения в катехизической форме. Появление в 1629 году кальвинистского «Исповедания веры» под именем Константинопольского патриарха Кирилла (Лукаря) вызвало смущение в православной среде, обострило полемику римо-католиков против Православия, и побудило митрополита Петра к ответу. Особым поводом стало обличение сочинения отступника от Православия Кассиана Саковича, который обвинял Православие в усвоении реформаторских мнений. В ответ на этот навет митрополит Петр принял деятельное участие в составлении обличительного сборника «Λίθος , или Камень», а также в подготовке вероисповедного трактата - т.н. «Исповедания Петра Могилы» (см. подробнее).
В 1640 году митрополит Петр собрал в Поместный Собор в Киеве на котором было опровергнуто сочинение Саковича и принято, после некоторых правок, подготовленное православное исповедание веры. На Ясском Соборе в 1642 году это исповедание было далее скорректировано и направлено на перевод и проверку к восточным патриархам. В 1645 году митрополит опубликовал одну из редакций «Исповедания» в Киеве, после чего ряд новых изданий появились на разных языках и получили широкое хождение как важный вероучительный документ Православной Церкви.
Митрополит Петр вполне владел латинским и греческим. Жизнь вёл строго аскетическую. Благоговел перед Киево-Печерской Лаврой и считал ее местом особенного присутствия Божьего.
Перед смертью завещал Киевской коллегии свою библиотеку, приобретенную для нее недвижимую собственность и значительную сумму денег, а наставников ее обязал, чтобы они жили по его правилам и каждый четверг совершали о нем поминовение. Много завещал он Лавре и другим монастырям и церквам, воздвигнутым им из развалин. Скончался 31 декабря 1646 года, в ночь на 1647 год. Согласно завещанию, был погребен в склепе Успенской великой церкви Киево-Печерской Лавры, под левым клиросом в средней части храма.
Тело митрополита Петра почивало на месте погребения вплоть до Второй мировой войны. В ноябре 1941 года Великую лаврскую церковь взорвали, причем взрывчатку заложили именно возле места погребения святителя. Гроб с останками оказался полностью уничтожен, сохранились лишь серебряные пластины с родовым гербом и эпитафией, которые в 1982 году были найдены при раскопках археологической экспедицией под руководством В. Харламова.
Тропарь, глас 4
Яко вертоградарь трудолюбивый был еси Святителю отче Петре богомудре, ученьми своими всю землю нашу удобрил еси, молитвами угодников Печерских присно укрепляем. Темже купно с ними Престолу Царя Славы предстоя, молися во еже паству свою от зловерия суемудрых оградити, град сей и страну нашу от всяких бед избавити, людям же подати мир и велию милость.
Кондак, глас 2
Благочестия и догматов отеческих ревнителю, светильниче митрополии Киевския, святителю отче Петре, сподвижник преподобного Иова во ограждении Церкви Православныя воистину явился еси. И противу козней диавольских безбоязненно вооружился еси. Тем же и ныне непремолчи о нас молитися ко Господу, во еже спастися душам нашим.
Петр Могила (1596-1648) - митрополит Киевский, основатель крупнейшего в Украине образовательного центра. Родился в Молдавии и был сыном молдавского воеводы Симеона Могилы, впоследствии хозяина Валахии и Молдавии. В 1600-х годах семья переехала на Западную Украину, где много сделали для укрепления православной веры. Петр получил блестящее образование: успешно закончив Львовскую братскую школу, уехал на учебу в Европу. Способный к науке юноша овладел не только богословскими, но и гуманитарными науками, в целом он свободно владел древними (латинским и греческим) и современными европейскими языками. По возвращении домой 24-летний Петру Могиле как сыну воеводы довелось идти на военную службу, во время которой в 1620 году принимает участие в сражениях под Цецорой, а также был участником грандиозной битвы под Хотином против турецких войск. В 1622 году он приехал в Киев и посетил Киево-Печерскую Лавру , которая произвела большое впечатление. В Киеве он знакомится с митрополитом Иовом (Борецким), после чего молодой княжич кардинально меняет свою жизнь: он отказывается от блестящей светской карьеры и в 1625 году принимает монашество в Лавре, а уже в 1627 году его выбрали архимандритом этого монастыря. Отец Петр пытался облегчить жизнь православных, поскольку положение Православной Церкви в католической Речи Посполитой было крайне сложным. Много трудов он также положил и для возрождения и Лавры, пытался вернуть все, что у нее отобрали за прошедшие тяжелые времена. Видя низкий уровень образованности украинского священства и православного общества в целом, Петр Могила стал совершенствовать украинское образовательное дело. С первых лет руководства Лаврой святитель сплотил вокруг себя образованных людей и 1631 году открыл на территории монастыря школу, где могли учиться более ста человек. Вскоре Лаврская школа объединяется с основанной Исайей (Копинским) Киево-Братской, действовавшей при Богоявленском монастыре на Подоле. Так был создан Киево-Могилянский коллегиум, который впоследствии стал знаменитой Киево-Могилянской Академии. Петр Могила в корне изменил систему образования в этом заведении - расширил список дисциплин, добавив богословские, философские и гуманитарные науки, пригласил лучших преподавателей и обеспечил материальную базу, отдав собственные вотчины. Все строительные работы и дальнейшее содержание преподавателей и студентов Петр Могила делал за свой счет. В Киево-Могилянском коллегиуме, ориентируясь на программу иезуитских коллегий, в то время предоставляли наиболее качественное образование и использовали лучшие достижения Запада на благо православной веры. В 1633 году архимандрита Петра избирают Киевским митрополитом. На древней кафедре киевских первоиерархов Петр Могила с новой силой развернул активную деятельность в церковной, образовательной, строительной отраслях и книгопечатании. Новый митрополит предъявлял к священству суровые, но справедливые требования, ведь понимал, что сила преобразований зависит от качества кадров - монахов, священников, епископов. Петр Могила развил и издательское дело. Так, в лаврской типографии начали печатать произведения святых отцов. Уникальна еще одна работа митрополита Петра – Требник, вышедший в 1646 году. Это, по сути, практическое пособие для священников по совершению треб и всех возможных чинов богослужения. Требник Петра Могилы стал первым таким изданием в восточнославянском православном мире, а затем получил распространение не только в пределах Речи Посполитой, но и во всей Восточной и Центральной Европе. Важной сферой активности митрополита была строительное дело. Он восстановил и украсил Софию Киевскую, стоявшую тогда полуразрушенной, провел раскопки Десятинной церкви, где нашел гроб с останками Киевского князя Владимира, и на том месте возвел небольшой храм. По его распоряжению были восстановлены церковь Спаса на Берестове, Михайловский храм Выдубицкого монастыря и ряд других. Во времена митрополита Могилы Киев утвердился как центр для всего православного населения не только Украины, но и Польши и Литвы. Умер святитель в возрасте 50-ти лет. Киевскому коллегиуму он оставил огромную по тем временам сумму 81000 злотых, а также всю богатейшую библиотеку.
Митрополита Петра Могилу похоронили в склепе Успенского собора Лавры. В 1941 году этот храм взорвали, а поскольку взрывчатка была заложена у самого гроба святителя, то его останки были полностью уничтожены, а сохранились только серебряные пластины с гербом рода Могил и эпитафией, обнаруженные археологами в 1982 году.
В 1996 году, по случаю 400-летия со дня рождения, Украинская Православная Церковь канонизировала митрополита Петра Могилу.
Памятник митрополиту Петру Могиле установлен на небольшой площади перед административным корпусом Киевской духовной академии в Лавре – КДА ведет свою историю от Киево-Братской школы и позже Киево-Могилянской академии, а соответственно здесь Петра Могилу также считают основателем. 2 июня 2007 года его освятил преемник на кафедре Киевских Первосвятителей - Блаженнейший Митрополит Владимир (Сабодан).
Монумент создан при содействии семьи Засух и приурочен 15-летию Харьковского Архиерейского Собора (1992 г.).
Памятник представляет собой бронзовый бюст митрополита, установленный на каменный постамент. Петр Могила изображен в архиерейской богослужебной одежде, а в руках держит открытую созданную ним книгу – Требник.
Отметим, что памятник Петру Могиле также установлен на территории Межрегиональной академии управления персоналом, а памятная доска в честь иерарха-просветителя установлена на фасаде старого корпуса Киево-Могилянской Академии.
Адрес:
улица Лаврская, 25
В. Д. Юдин
СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ РУССКОЙ АГИОГРАФИИ
К ПОДГОТОВКЕ ЖИЗНЕОПИСАНИЯ МИТРОПОЛИТА ПЕТРА МОГИЛЫ
(Богословский вестник. Сергиев Посад, 1998, ч.2, сс. 96-107
в сети это первая публикация этого редкого текста)
Святитель Петр был, несомненно, иерархом с «великими достоинствами» (Голубинский) и в деле легализации Православной Церкви в Речи Посполитой, и в духовном просвещении, и в восстановлении и благоукрашении возвращенных святынь Киева и т.д. и т.п.
Однако нравственная сторона его деятельности не была безупречной, вызывает немало недоуменных вопросов и является камнем преткновения даже для его почитателей.
1. Как он достиг «великой архимандрии» (официальный его титул) на Киево-Печерскую Лавру?
С.Т. Голубев, автор капитального труда о нем и весьма к нему благожелательный, тщательным образом исследовав этот вопрос, показал несостоятельность благочестивых выводов многих биографов, будто воеводич Молдавский Петр, склонный к тихой, иноческой жизни, в 1625 г. сменил рыцарские доспехи на монашескую мантию, а архимандрия - это результат его трехлетних аскетических подвигов.
Петр Могила не был монахом в 1625 году, ибо: во-первых, по свидетельству Мелетия Смотриикого, 8 сентября 1627 года Могила был еще светским человеком; во-вторых, по «Запискам» самого Петра, в 1626 - 27 гг. он не жил постоянно в Киеве, был там посетителем в светском звании; в-третьих, по данным А. Кальнофойского, Могила поступил на архимандрию, «не проходя иноческого искуса»; в-четвертых, как свидетельствует близко знавший его в ту пору составитель Летописца Иерлич, знаменитый митрополит, «при своей доброй и трезвенной жизни, не чужд был желаний и славы света сего» и, как добавляет его жизнеописатель, «по своему характеру, отнюдь не способен был к жизни замкнутой, к деятельности, ограничивающейся тесными пределами монашеской кельи». (С.Голубев. Киевский митрополит Петр Могила и его сподвижники. Опыт исторического исследования, т. 1. Киев, 1883, сс. 57 - 59).
Почтенный историк не исключает, более того, не видит другой возможности получить Петру такое славное и богатое настоятельство, как по пресловутому в Речи Посполитой праву патронатства и подаванья. Ни для кого не секрет, «что событие это не было явлением, выходившим из ряда обыкновенных, т.к. в то время высшие иерархические места, дававшие право на пользование богатыми монастырскими или епископскими имениями, почти без исключения были замещаемы людьми высших светских классов; места эти были доходною статьею знати, жадной до всего, что представляй) материальные выгоды» (там же, с. 59).
Однако Голубев «не может согласиться с тем, что Петр Могила воспользовался указанным обычаем в видах своекорыстных, для личной наживы...» (Там же, с. 60). Блестящий аристократ, «княжеского звания», одушевленный общим религиозным движением против униатства, променял меч на рясу, вошел в тесные сношения с православными иерархами и особенно с митрополитом Иовом Борецким, чтобы посвятить этому всю свою жизнь (там же, сс. 59 - 62).
Борьба Могилы за архимандрию длилась полгода. Его соперниками были «велебный о. Герман (Тышкевич)», униат (подчеркиваем - униат), в прошлом православный, близкий родственник католика киевского воеводы и креатура униатского митрополита Рутского, и игумен Дятеловецкого монастыря, подчиненного Лавре, Василий Копыстенский, родственник только что умершего знаменитого настоятеля Лавры (1625 -1627) Захария Копыстенского. (Последнее обстоятельство немаловажно, ибо « в рассматриваемое время было делом довольно обыкновенным, что высшие иерархические места переходили как бы по наследству от отца к сыну, от дяди к племяннику, от брата к брату» (там же, с. 71).
Досадной помехой Петру в достижении цели был его несолидный возраст. Ему было только 30 лет, когда молодые дворяне, занимавшие высшие иерархические должности, не оставляли «свои светские привычки и юношеские шалости, а потому в большинстве случаев, на более важные духовные должности стали избираться маститые старцы» (там же, с. 74).
Серьезным препятствием Петру служило его иноземное происхождение, из «земли чуждой». Был даже закон, запрещавший иностранцам занимать в польско-литовских областях светские и духовные должности.
Наконец, его репутации вредили «хорошие отношения» (Голубев) с сомнительной репутации архиепископом Мелетием Смотрицким, будущим вероотступником, которому уже тогда был заказан путь в Лавру и Киев вообще. (Смотрицкий, между тем, около двух недель летом 16/7 года, до выборов архимандрита, гостил в усадьбе Петра под Киевом, где молдавский княжич приобретал поместья). Возникает естественно вопрос: как же 30-летний чужак, друживший с будущим «апостатом», шатания в вере которого были уже известны, «получил от Лаврской братии и обывателей Киевского воеводства избирательный лист, выхлопотал его подтверждение от польского короля и, посвятившись в сан архимандрита, вступил в управление Киево-Печерской обителью»?(там же, с. 74).
Его биограф, расположенный к Петру, недвусмысленно отвечает. Он получил поддержку «искреннейшего доброжелателя митрополита Иова Борецкого», а главное - он обязан влиятельным польским магнатам, главным образом Яну Замойскому, «дружественно расположенным к его фамилии». «Диплом короля, утверждающий элекцию (выборы - В.Ю.), выдан был благодаря означенному содействию. Указание относительно этого делает сам Могила» (там же, с. 78). Могила был посвящен в последних числах декабря 1627 года.
2. Вместе с положительной, в целом, его деятельностью на посту начальствующего монастыря по укреплению дисциплины насельников автономии-обители и обогащению монастыря (он внес немало своих средств в кассу обители) в отдельных его поступках просматриваются «магнатские замашки» (Голубев). Не дожидаясь судебных решений, при возвращении отнятых у Лавры поместий, он употреблял «те же способы, которые практиковались и при их отнятии». В протестациях потерпевших «его наезды приравнивались к разбойничьим нападениям, в его уста влагались жалобщиками самые неблаговидные речи» (В одной жалобе сказано, будто Могила сам участвовал в наезде и угрожал слугам соседа: «Кажу вас на рынку повешать, зрайцы нецнотливые»), - пишет историк Голубев (там же, с. 314).
Его биограф, не отрицая сам факт вооруженных наездов, пытается защитить его феодальные поступки «духом того времени»: дескать, они «едва ли могут быть поставлены в вину Могиле» и «должны быть признаны почти что необходимыми (там же, с. 315). Комментарии, как говорится, излишни.
Против строптивой братии он прибегал к мерам строгости и даже жестокости. По рассказу православного шляхтича Иерлича архимандрит избивал больных и старых троицких монахов (почему и сам монастырь назывался больничным и шпитальным), не желавших выехать из обители, которую он присмотрел для высшей школы. «Арсения, игумена..., слепого, так били, что чрез несколько недель умер» (Цит по: С.М. Соловьев. История России с древнейших времен. Кн. 5 тт. 9 -10. М., 1961, с. 456 - 457).
Если Соловьев сомневается в справедливости этого рассказа, а Костомаров начисто отметает эти факты (Н.И. Костомаров. Киевский митрополит Петр Могила. - Избранные произведения. К„ 1990, сс. 298 - 299), то Голубев отмечает: «Подтверждением же существования в Лавре неудовольствий из-за намеченного Могилою места для школы служат как совпавшее с этим временем удаление с троицкого игуменства Арсения, так и последовавшая за сим сделка нашего иерарха с новым троицким игуменом (без сомнения, сторонником Могилы)» (Голубев, сс. 333 - 334).
Голубев - апологет митрополита и, тем не менее, совестливый и не скрывающий темные пятна в биографии Могилы, пишет: «В нем проявлялись привычки сознающего свою силу магната, и он, опираясь на эту силу, налагал на братию свою властную руку» (там же, с. 335). Отец Георгий Флоровский пишет то же: «Могила был вряд ли не самым сильным и властным из западно-русских церковных деятелей XVII века. У него был подлинный державный пафос, умение и охота властвовать и побеждать. Сын молдавского государя, «воеводич земель молдавских», он и в звании Киевского митрополита оказался всего скорее господарем, правителем скорее, чем пастырем...» (Пути русского Богословия. Вильнюс, 1991, с. 44).
3. В 1632 году Петр стал митрополитом Киевским. А мог бы стать и раньше, допустим, в 1631 году, когда овдовела Киевская кафедра, по смерти «его друга и единомышленника» (Голубев) митрополита Иова (Ворецкого). Тогда у Могилы явилось было желание занять ее, и он даже сблизился с Киевским братством. Но надежды не сбылись. Голубев объясняет это тем, что «православные все еще не могли, забыть близких отношений его к Смотрицкому» (Голубев, т. 1, с.431), а мы добавим: его попыток сближения с униатами, вообще. При основании Киевской коллегии Могиле было брошено обвинение в шаткости веры, в приверженности к Унии: «На што латинское и польское училище заводите... Было хотели самого Петра Могилу и учителей до смерти побита; едва их уговорили», - пишет современник. А Инспектор школы, преемник Могилы на Киевской кафедре, Сильвестр Коссов добавляет с мрачным юмором: «Было такое время, что мы, исповедовавшись, только и ждали, что вот начнут начинять нами желудки днепровских осетров, или же того огнем, другого мечом отправлять на тот свет» (цит. по: Голубев, т. 1, с. 436).
Его имени даже не было в 1631 году в числе кандидатов, среди которых значились прежний «велебный о. Герман» (Тышкевич), неудачный соискатель архимандрии, Слуцкий протопоп Андрей Мужиловский, популярный полемист с униатами, и архиепископ Смоленский и Черниговский Исайя Копинский, известный ревностью к православию и особенно универсалами против сближения с униатами.
Избран был последний.
Как видим, в ординарной обстановке (относительно) архимандрит Петр даже не назывался кандидатом в митрополиты. По-видимому, нужна была экстраординарная ситуация с экстраординарными силами. И она не заставила себя долго ждать. В1632 году скончался король Сигизмунд III, ярый фанатик. Предстояли выборы нового короля. Претендент на престол наследник Владислав обещал православным религиозную свободу, восстановление утвержденной правительством иерархии и епархий, возвращение храмов и т.д., 13 ноября состоялось избрание его. Он клялся успокоить и «людей греческой веры», по предвыборному обещанию. Естественно предположить, что православные депутаты будут просить короля об утверждении рукоположенных в 1620 году Иерусалимским патриархом Феофаном иерархов. Православные ждали, что митрополит Исайя Копинский будет утвержден королем. Увы...
У Петра явилось желание - быть митрополитом, «не дожидаясь смерти Исайи, - пишет М.Коялович. - Темное это дело, как и многие дела в истории Унии. Нельзя разобрать, откуда вышло это желание. Но вот обстоятельство, несколько разъясняющее эту темноту. Владислав охотно согласился на поставление Могилы митрополитом и дал ему настольную грамоту». И патриарх Константинопольский дал согласие. Это, "бесспорно, очень важно. «Но важно, - как справедливо продолжает Коялович, - было тоже отсутствие общего народного избрания, тем более, что об этом прямо говорилось в королевском дипломе к православным, и затем также важно было существование старого митрополита, правильно избранного и уже пользовавшегося митрополичьими правами» (М.О.Коялович. Литовская церковная уния, Т.П. СПб., 1881, с. 184).
Митрополита Петра избрали 3 декабря 1632 года в Варшаве съехавшиеся на избирательный сейм дворянские депутаты. Голубев, щепетильно честный исследователь, сознается: «Под актом избрания подписались и приложили свои печати 49 православных дворян, далеко, впрочем, не все бывшие на избирательном сейме (подчеркнуто нами - В.Ю.). Разъехалось ли большинство депутатов или же, может быть, самое избрание возбуждало в среде некоторых из них сомнения и несочувствие, - решить трудно». А Иерлич в своей летописи пишет без обиняков: «Могила избран был на митрополию приятелями. У него были приятельские отношения со многими сеймовыми депутатами» (цит. по: Голубев, т. I, с. 535).
Король при живом митрополите Исайе 12 марта 1633 года выдал привилей Могиле, которого считал вполне «достойным митрополичьего сана, т.к. дом Могилы всегда отличался преданностью Польской Короне, да и сам архимандрит, будучи еще в светском звании, обнаружил охоту до услуги Речи Посполитой, когда на глазах его - короля - сражался против главного неприятеля Польши Османа, царя турецкого» (Голубев. Там же, с. 539).
Е.Голубинский так подытоживает причины успеха Могилы в получении искомой кафедры: «Принимая во внимание свидетельство современника Иоакима Иерлича, что Петр Могила успел восхитить митрополию у Исайи при помощи своих приятелей; принимая во внимание, что из огромного количества православных, прибывших в Варшаву на избирательный сейм, на котором состоялось его избрание, под актом этого избрания подписалось только 49 человек, что он поспешил отправить послов в Константинополь к патриарху за утверждением в самый день получения от короля грамоты на митрополию, что он хотел посвятиться в митрополиты не в Киеве, а во Львове; вообще, помимо свидетельства Иерлича, принимая во внимание все поведение Петра Могилы, едва ли можно сомневаться в том, что при содействии своих доброжелателей и, как выражается Иерлич, приятелей между русской и польской знатью, он сам успел достигнуть того, чтобы Исайя, освободив ему место на кафедре митрополичьей, был удален с последней» (цит. по: Голубев, т. II, сс. 38 - 39).
Митрополит Макарий (Булгаков) отвергает факт искательства митрополии со стороны Петра, Ибо православные были принуждены к избранию нового митрополита и епископов «непреклонностью короля», не хотевшего признать прежних иерархов, как не признававшихся прежним правительством (Макарий, История Русской Церкви, XI, с. 443).
Отсюда вытекает, что вступление Петра Могилы на Киевскую митрополию было вполне легальным с государственной точки зрения. А было ли безупречным с канонической точки зрения? Очевидно, что Петр занятием кафедры кассировал де-факто посвящение Феофаном митрополита и епископов в 1620 году.
Могила спешил заручиться поддержкой Константинополя и в тот же день, 12 марта 1633 года, когда получил грамоту на митрополию, отправил послов испросить себе от патриарха благословение на посвящение. Сакра была получена. Встал вопрос, какое избрать место для хиротонии. В Киеве, где сидел митрополит Исайя, который имел многочисленных приверженцев, особенно из простого народа, Петр мог встретить недовольство. Мы помним, как киевляне по поводу заведенной Могилой иезуитской коллегии как инициатора, так и профессоров этой школы хотели отправить в желудки днепровских осетров. Поэтому он избрал для посвящения г.Львов, где местное братство находилось в самых приязненных отношениях с родом Могилы, на средства которых была выстроена братская Успенская церковь.
После посвящения сонмом иерархов во главе с местным епископом Иеремией Тиссаровским Могила направляется в Киев. Исайя не хочет отказываться от кафедры, он отрицает законность избрания Могилы. Тем хуже для упрямого старика. Могила применяет к нему крутые меры. Голубев констатирует: «По его распоряжению, престарелого и больного старика ночью схватили в Киево-Михайловском монастыре, где он настоятельствовал, и в одной власянице, перебросивши через коня, как какой-нибудь мешок, перевезли в Киево-Печерскую обитель» (Голубев, т. I, с. 553). На этом страдания старца не кончились. Преследования его продолжались. Исайя собирался бежать в Москву, но был схвачен и переправлен в Киев, где, очевидно, в Киево-Печерской обители, под строгим надзором вскоре, в 1640 году, и окончил свою многомятежную и многострадальную жизнь.
Были лишены кафедр и владыки, поставленные в 1620 году. Голубинский пишет: «Один человек для удовлетворения своего честолюбия не остановился перед необходимостью принести себе в жертву многих» (цит. по: Голубев,т. 2, с. 39).
Въезд Могилы в Киев ознаменовался еще одной акцией. В Варшаве Могила получил грамоту на владение Киевским Никольским монастырем. Братия его во главе с игуменом затворилась. Петр, «взявши несколько сот людей, с пушками, пошел и силою взял обитель». Игумен с некоторыми братиями убежал, спрятав ценные вещи. Могила «приказывал раскладывать чернецов по одиночке и бил их постромками до тех пор, пока они не сказали, где были спрятаны деньги и серебро» (цит. по: Голубев, т. I, с. 333).
Этот рассказ Иерлича подтверждается также письмом Киевского воеводы Тышкевича, помещенном в Приложениях к 1-му тому сочинения Голубева (Голубев, т I. Приложение, с с. 548 - 552).
4. Почему митрополита Петра Могилу неизменно, всю жизнь, преследовала тень подозрения его в измене Православию?
Мы уже отмечали, что избрание Петра на архимандрию затрудняли его приятельские отношения с двуличным Мелетием Смотрицким. Уния 1596 года не привела к объединению общества, а, напротив, расколола его на враждующие партии, о начале 20-х годов XVII века начинаются поиски объединения униатов с православными. Инициатива принадлежала униатскому митрополиту Иосифу Рутскому, который в 1621 году предложил созыв совместного собора православных и униатов для обсуждения спорных вопросов. Его поддержал Сигизмунд III. Идея «новой унии» привлекала и некоторых православных: дескать, путем взаимных уступок можно добиться замирения, вплоть до признания почетного главенства папы, «с тем только условием, чтобы оно не вовлекло за собою в Православное исповедание латинских особенностей» (Голубев, т.1, с. 83; Коялович. Литовская церковная уния.Т.2, с. 120).
В 1623 году польскими властями были предприняты первые практические шаги, ибо Речи Посполитой остро угрожала внешняя опасность. Король в видах прочного и успешного «успокоения греческой религии» образовал из сенаторов и сеймовых депутатов Комиссию, куда были приглашены Киевский митрополит Иов Борецкий и Полоцкий архиепископ Мелетий Смотрицкий. В это время вновь появляется идея Киевского патриархата. Синод Униатских епископов в Новогрудке предложил православным: «Абы был фундованный в наших краях, яко и в Московских патриарха... и по благословение нигде не посылал» (Акты, относящиеся к истории Западной России. СПб., 1853, т. 4, № 224). Иначе говоря, предполагаемый патриарх мыслился независимым от Константинополя и Рима. Конечно, униато-католики преследовали явно политические цели - порвать связи православных с Москвой и Константинополем. Эта политическая акция была сорвана убийством в 1623 году униатского архиепископа Иоасафата Кунцевича. Исследователи отмечают, что православные иерархи благосклонно смотрели на это соглашение (Голубев, т.1, с. 88; Коялович, т. II, сс. 120-121).
Диалог иерархов обеих церквей возобновился, когда улеглись страсти после описанного убийства фанатика Иоасафа. Главным деятелем «новой унии» выступает Мелетий Смотрицкий, который уже перешел в Унию. Дружа с Петром Могилой, он старался расположить его к этой идее. Могила, по словам Смотрицкого, оказался человеком очень рассудительным и посмотрел на разности между церквами весьма снисходительно (цит. по: Голубев, т. I, сс. 158 -159). В начале февраля 1628 года архимандрит Петр Могила заезжал к Мелетию и пробыл у него два дня. В письме к униатскому митрополиту Рутскому Мелетий отзывается о Могиле, как о человеке «ро Ktorem pokoii cerkierwniego dobra nadzieja» (цит. по: Голубев, т. I, с. 165).
На обратном пути из Перемышльского повета Могила опять навестил друга, когда договорились о собрании южно¬русских иерархов в Гродеке. На Гродекском Соборе 1628 года Иов Борецкий и архимандрит Петр Могила «не чужды были мысли о сближении с латино-униатами и допускали почетное признание папского главенства (там же, сс. 184 -185).
Ревнители Унии не теряли надежды достигнуть желаемой цели. В ответ на жалобы православных король предложил созвать съезд обеих партий во Львове, православные предварительно собрались в июне 1629 года в Киеве. Казаки вмешались в эти переговоры. Они писали Иову Борецкому, что, хотя он и не приглашал их явиться на Киевский Собор, тем не менее они, из любви к своей вере (за которую готовы умрети), посылают в Киев двух товарищей с наказом зорко следить, чтобы «не было на Соборе постановлено чего-либо противного православию» (там же, сс. 208 - 209).
Также протестовали и обыватели Киевского воеводства. Митрополит Иов Борецкий все же осмелился созвать Собор в Киево-Печерском монастыре. Казаки сорвали первое заседание, требуя прекратить всякие собрания на предмет переговоров об Унии. На следующий день Собор вновь открылся «с дозволения архимандрита Петра Могилы». Опять явились казаки и потребовали разойтись, угрожая насилием. По сообщению королевского посла Адама Киселя, митрополит и архимандрит плакали, митрополит даже заночевал в Лавре, боясь расправы казаков. Собор был сорван, а иерархи извинялись перед королем. Киевские Иов и Петр были заподозрены в шаткости религиозных убеждений.
Е.Ф. Шмурло на основе Ватиканских архивов подтвердил эти подозрения. «Переговоры продолжались и после вступления Петра Могилы в 1633 году на митрополичью кафедру. В ходе этих контактов дело дошло до обмена посланиями между Петром Могилой и Римской Курией и встреч преемника Петра Могилы Сильвестра Коссова с папскими представителями в Польше» (Флоря Б.Н. Брестская Уния 1596 года и некоторые вопросы конфессиональных отношений на Украине и в Белоруссии в 1-ой половине XVII века. - Славяноведение, 1996, № 2).
Предметом переговоров были догматические вопросы; православные иерархи готовы были на ряд уступок по вопросам о чистилище, филиокве и др., но не хотели признать первенство папы.
В 30-х годах новая активизация униональных устремлений. В письме свергнутого митрополита от 1638 года Исайи читаем: «Одноконечно, Король польский и паны радные и ляцкие арцыбискупы приговорили на сойме, что в их Польской и Литовской земле православной христианской вере не быть.., а Киевский митрополит Петр Могила благословлен от папы римского ныне в великой пост в патриархи...» (Голубев, т.2, с.24).
Голубев допускает, что в основе ложных слухов, распускаемых о Могиле Исайей, лежат предложения Владислава, «сделанные нашему митрополиту о предоставлении ему под известными условиями, патриаршества» (Голубев, т. 2, с. 148).
Но Сейм 1637 года, собравшийся по униональному вопросу, вследствие разногласия партий был сорван. Затея короля окончилась неудачей. Начались казацкие восстания (в 1637 г. Павлюка, в 1638 г. Остряницы), которые, вероятно, заставили и Петра Могилу прекратить униональные переговоры. Поэтому мы не можем согласиться с категоричным заявлением протопресвитера Виталия Борового:
«С польской стороны предполагалось, что патриархом должен быть Петр Могила. Он вполне устраивал поляков и униатов. Его кандидатуру выдвинул сам униатский митрополит Рутский и горячо поддержал это сам король. Однако Петр Могила оказался твердым в православной вере и таким оставался по конца своей жизни» (протопресвитер Виталий Боровой. Церковь Христова, ее природа. Автокефальные Поместные церкви // ЖМП, 1993, с. 31).
Преемник Петра Могилы Сильвестр Коссов снова назначил на 15 июля 1648 года съезд православных в Вильно для обсуждения вопроса о возможных условиях Унии, что говорит о том, что для православной иерархии в 30 - 40 годы XVlI века «вопрос о соединении Церквей имел важное значение» (Флоря Б.Н. Там же, с. 25).
Такой вывод, на наш взгляд, отвечает истине. «Есть что-то загадочное и двусмысленное в образе Петра Могилы. Трудно понять, был ли он искренним ревнителем Православия или, скорее, искусным соглашателем», - правильно пишет отец Георгий Флоровский (Пути русского богословия, с. 44).
В декабре 1996 года священный Синод Украинской Православной Церкви Москрвского Патриархата причислил Киевского митрополита Петра Могилу к лику местночтимых святых.
26 февраля 2010 года на заседании Священного Синода Украинской Православной Церкви МП было заслушано сообщение Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира об учреждении ордена Украинской Православной Церкви cвятителя Петра Могилы.
Синод благословил учреждение этой награды и утвердил представленный эскиз ордена.
Патриархия не возразила.
Вскоре выдвинулся православный киевский митрополит Петр Могила. Католики и униаты, как мы видели, сильно боролись с православием, между прочим, и пером; православным пришлось обороняться тем же оружием, писать и издавать книги против своих врагов. Это вызвало сильное умственное движение; для духовной борьбы нужны были просвещенные борцы, умеющие хорошо писать; нужны были и талантливые проповедники. Братства, стоявшие на страже православия, особенно способствовали умственному возрождению в православном мире: посылали даровитых молодых людей в западные университеты, заводили училища, типографии. Быстро увеличивалось число людей пишущих, читающих, думающих о высших умственных вопросах, и, несмотря на бедствия и гонения, в среде православных просвещение поднималось. Большую службу сослужили в этом деле братства; но они мало-помалу слабели в борьбе, и когда высший класс русский олатинился и ополячился, стали одно за другим исчезать. Одно только из них, киевское, имело иную судьбу. Киеву снова выпало на долю быть источником христианского просвещения.
Еще в 1594 г. братство киевской Богоявленской церкви завело школу. Двадцать лет она работала на пользу православия и просвещения; но тут ее постигло несчастие – она сгорела. В 1615 г. богатая женщина Анна Гулевичевна пожертвовала землю и несколько зданий для братства и школы, – она возобновилась и скоро достигла цветущего состояния.
Умственное движение в южной Руси получило особенную силу с той поры, как в нем принял участие Петр Могила.
Происходил он из очень знатного молдавского рода; учился, как говорят, в Париже, затем служил в военной польской службе. В 1625 году он постригся в Печерской лавре , когда Петру Могиле не было еще и 30 лет. Его образование, богатство и сильные связи обращали на него общее внимание, подавали надежду на то, что в нем православная церковь найдет сильного борца. Петр Могила скоро был избран архимандритом монастыря. Новый игумен с первых же шагов выказал необычайную деятельность на пользу монастыря, – подновил церковь, не жалел издержек на украшение ее и пещер, построил на свой счет при лавре богадельню для нищих и задумал завести при монастыре высшую школу. Чтобы приготовить для нее хороших учителей, он стал посылать, не жалея своих средств, молодых людей за границу. Но чрез несколько времени члены Богоявленского братства – дворяне и казацкие старшины – стали просить Петра Могилу, чтобы он не заводил новой школы, а обратил свои средства и силы на улучшение уже существующего братского училища на Подоле (нижняя часть города Киева). Могила согласился и признан был старшим братом, блюстителем и пожизненным опекуном киевского братства (в конце 1631 г.). Гетман от всего Запорожского войска обещал в случае нужды защищать оружием церковь, монастырь, богадельню и школу братства, а киевские дворяне обязались заботиться о содержании училища.
В начале 1632 года скончался король Сигизмунд III, заклятый враг православия, и у православных ожила надежда на лучшее будущее. На сейм, где должны были толковать о разных улучшениях в государстве, уполномочен был ехать от русского духовенства Петр Могила. Православные требовали уничтожения всяких стеснений и запретов относительно своей церкви. Вместе с просьбою дворян и духовных подали на сейм и казаки свое прошение. Оно было изложено в резких выражениях.
«При покойном короле, – писали казаки, – мы терпели неслыханные обиды... Униаты отстранили от городских должностей добродетельных мещан нашей веры и замутили сельский народ; дети остаются некрещеными; взрослые – невенчанными; умирающие отходят на тот свет без причащения. Пусть уния будет уничтожена; тогда мы будем со всем русским народом полагать жизнь за целость любезного отечества. Если же, сохрани Боже, и далее будет не иначе, мы будем искать других мер удовлетворения».
Эта угроза сильно раздражила поляков. Но все же сейм согласился исполнить многие просьбы православных: отдать им киевскую митрополию, львовское епископство, позволить братствам свободно распоряжаться школами. А Владислав, искавший содействия казаков и русских, ввиду неприязни Польши к Москве, дал православным от себя грамоту с обещанием еще больших прав и свобод... Православные дворяне и духовные лица, бывшие на сейме, порешили, вместо дряхлого и болезненного киевского митрополита Исайи, избрать Петра Могилу. Король утвердил этот выбор и дал Петру право преобразовать Киевское братское училище в высшую школу – коллегию.
С большою ревностью принялся новый митрополит приводить в порядок расстроенные дела православной церкви в Киеве. Церковь святой Софии , это "единственное украшение православного народа, глава и матерь всех церквей", как ее называл Петр Могила, была приведена в благолепный вид и освящена. Церковь святого Василия возобновлена; из развалин Десятинной церкви была воздвигнута новая каменная церковь; при работе был найден гроб св. Владимира. Возобновлена была также древняя церковь Спаса на Берестове.
Не одним внешним восстановлением святыни занялся Петр Могила; он стремился исцелить и внутренние язвы православной церкви.
"Наша церковь, – писал Могила позже в своем окружном послании, – оставаясь ненарушимою в догматах веры, сильно искажена в том, что касается обычаев, молитв и благочестивого жития. Многие православные, часто посещая богослужение иноверцев и слушая их проповеди, так заразились ересью, что трудно распознать, истинные ли они православные или только по имени. Другие же, не только светские, но и духовные, прямо покинули православие и перешли к разным богомерзким сектам. Духовный и монашеский сан пришел в нестроение, нерадивые настоятели не заботятся о порядке и совсем уклонились от примера древних отцов церкви..."
Вернуть русскую церковь к древнему благочестию – вот задача, какую поставил себе Могила.
Петр Могила издал Служебник, где было приложено объяснение литургии; затем Требник, подробный сборник богослужений, долгое время служивший руководством во всей России; велел напечатать "Краткий катехизис". В предисловии к нему сказано: "Книга эта публикуется не только для того, чтобы священники в своих приходах каждый день, в особенности в воскресенье и праздничные дни, читали и объясняли его своим прихожанам, но также, чтобы мирские люди, умеющие читать, преподавали одинаковым способом христианское учение, а также, чтобы в школах все учители заставляли своих учеников учить наизусть по этой книжечке". Изложен катехизис в вопросах и ответах и содержит в себе объяснение Символа веры по членам, молитвы Господней и заповедей. Книжка эта послужила образцом для позднейших катехизисов.
Понятно, какое важное значение имели все означенные книги: они объясняли православным смысл их веры и богослужения и придавали последнему определенность и устойчивость.
Не мог такой горячий ревнитель православия, как Петр Могила, не принять участия в полемике с католиками. Когда один из отступников от православия, перешедших сначала в унию, а потом в католичество, осмеял собор, созванный Могилою в 1642 г. для улучшения церковных дел, и затем в длинном сочинении изобразил недостатки православной церкви, то Петр Могила написал большое сочинение "Лифос", или "Камень", где он рассуждает о таинствах, обрядах, церковном уставе, главных отличиях восточной церкви от западной и о печальном состоянии православной церкви...
Но более всего Могила направил свои заботы на школу. Киевскую братскую школу он преобразовал в коллегию, устроил при братстве типографию и монастырь, где жили монахи, наставники школы; подарил коллегии свое собственное село, постоянно давал деньги на постройки, помогал учителям и ученикам, своим примером увлекая и других к пожертвованиям...
Петр Могила понимал вполне, что для спасения православия необходимы такие борцы, которые знаниями не уступали бы своим противникам – образованным католикам, – и целью его стало создать рассадник вполне просвещенных духовных лиц.
Управлением и всем строем коллегия Петра Могилы походила на иезуитские коллегии... Во главе заведения стоял "ректор"; он был вместе с тем игуменом братского монастыря и профессором богословия; помощником его был "префект". Кроме этих двух начальствующих лиц, выбирался на известный срок "суперинтендант", наблюдавший над поведением учеников. Некоторые из них, более благонравные, должны были ему помогать в этом деле. Часть учеников жила на счет коллегии в ее доме, так называемой бурсе.
Учебный курс в коллегии Петра Могилы распадался на две части, низшую и высшую. Низшая делилась на шесть ступеней, или классов: фара, или аналогия, здесь обучали чтению и письму на славянском, латинском и греческом языках; инфима – класс первоначальных сведений; затем следовали классы грамматики и синтаксимы, – в этих двух классах изучались грамматические правила трех вышеупомянутых языков, объяснялись и переводились разные сочинения, преподавались катехизис, арифметика и пение. В следующем классе – поэзии – обучали пиитике, т. е. правилам стихосложения, приучали учеников писать стихи, или, как называли тогда их, – вирши (versus). За классом поэзии шел класс риторики, науки, излагавшей правила красноречия; здесь ученики упражнялись в сочинении речей и рассуждений. Самыми высшими были два класса: философии и богословия. Курс первого продолжался два года, а второго – четыре... В последнем классе, кроме изучения разных богословских предметов, обращалось большое внимание на составление проповедей.
Направление преподавания в коллегии Петра Могилы было так называемое схоластическое: считали, что все знания, возможные для человека, заключаются в Святом писании и в сочинениях Аристотеля. Внимание наставников было обращено не на то, чтобы при помощи разнообразных сведений развить умственную пытливость учеников, пробудить в них желание доискиваться новых истин и знаний, а лишь на то, чтобы придать уму гибкость, сноровку, способность ловко доказывать данные истины. Такое направление господствовало в те времена как в иезуитских коллегиях, так и в большинстве западноевропейских школ и университетов.
Преподавание всех наук, кроме славянской грамматики и православного катехизиса, велось в коллегии Петра Могилы на латинском языке. Ученики обязаны были и между собой постоянно говорить по-латыни.
Заведены были даже нотаты, или листки, где записывалось имя того ученика, который, говоря по-латыни, ошибался или проговаривался нелатинским словом. Такой листок оставался у виновного до тех пор, пока ему не удавалось поймать на подобном же промахе своего товарища, которому он и передавал нотату. Плохо приходилось тому, у кого этот листок оставался на ночь, – его секли.
Такое предпочтение в коллегии Петра Могилы латинскому языку объясняется тем, что в те времена, как известно, он был общим языком науки, на нем писались сочинения, велись диспуты, а кроме того, он употреблялся на судах и сеймах.
Господство латинского языка в киевской коллегии чуть было не навлекло на нее большой беды. Пошла молва, что наставники коллегии, воспитанные за границей, хотят совратить юношество в латинство. И вот раз буйная толпа черни под предводительством казаков приступила к коллегии Могилы и грозила сжечь ее и перебить наставников. Насилу удалось образумить толпу.
«Мы, – писал потом один из наставников школы, – уже исповедовались и ожидали, что нами начнут кормить днепровских осетров, но, к счастью, Господь, видя нашу невинность, разогнал тучу предубеждений и осветил сердца наших соотечественников; они увидели в нас сынов православной церкви, и с тех пор жители Киева и других мест не только перестали нас ненавидеть, но стали отдавать к нам в большом числе своих детей...»
Обучение и воспитание было в коллегии Петра Могилы основано главным образом на соревновании. Рассаживались ученики в классе по успехам, – лучшие занимали переднюю скамью, называемую "сенатом". Из этих учеников выбирались старшие, которые должны были помогать учителю, спрашивая уроки у товарищей, наблюдая за поведением и пр. Очень часто велись диспуты и писались сочинения. На письменных работах ученики обыкновенно обозначали, какою стороною своего труда они думают превзойти товарищей: трудолюбием, правописанием или красивым почерком и пр. Иные из беднейших учеников коллегии Петра Могилы надписывали, что они желали бы получить за свой труд – хлеб, свечи, сапоги, рубаху и пр. Если работа с подобной надписью была хороша, то учитель в пользу писавшего взыскивает требуемое с учеников достаточных, но ленивых и малоуспешных. По субботам производилась расправа с ленивыми. Словом, весь строй школы был совершенно такой же, как у иезуитов.
Ученики коллегии Могилы немного выносили настоящих знаний; зато выходили способными и устно, и письменно оборонять православие, ловко опровергая доводы своих противников, ни в чем не уступая им. Этого и желал Петр Могила.
Враги православия крайне враждебно смотрели на коллегию, – старались, где могли, всячески вредить ей.
Петр Могила ничего не жалел на училище – свое детище. Восстановить в прежнем виде святыню и православные церкви, поднять духовенство и мирян просвещением – вот что было задачей всей жизни и деятельности знаменитого просветителя и ревнителя православия.
В своем духовном завещании Могила говорит:
"Видя, что упадок святого благочестия в народе русском происходит не от чего иного, как от совершенного недостатка образования и учения, я дал обет Богу моему – все мое имущество, доставшееся от родителей, и все, что ни оставалось бы здесь от доходов с порученных мне святых мест, с имений, на то назначенных, обращать частью на восстановление разрушенных храмов Божиих, от которых оставались плачевные развалины, частью на основание школ в Киеве".
Коллегии своей Петр Могила завещал довольно крупный капитал, всю свою библиотеку, четвертую часть своего серебра и некоторые ценные вещи.
Митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси.
Из древ-не-го молдавского бо-яр-ско-го ро-да, сын Си-ме-о-на Мо-ги-лы, гос-по-да-ря Ва-ла-хии (1600-1601, 1601-1602 годы) и Мол-до-вы (1606-1607 годы). Пе-ре-ехав по-сле смер-ти от-ца (1607 год) в Речь По-спо-ли-ту, Пётр Могила учил-ся во Львов-ской пра-во-слав-ной брат-ской шко-ле и, воз-мож-но, так-же в За-мой-ской ака-де-мии (в городе За-мосць) или в од-ной из кол-ле-гий ие-зуи-тов. По-сту-пив на во-енную служ-бу (около 1617 года), слу-жил при дво-ре сво-его опе-ку-на, гет-ма-на С. Жол-кев-ско-го, уча-ст-во-вал в бит-вах с ос-ма-на-ми под Це-цо-рой (1620 год), под Хо-ти-ном (1621 год).
Ду-хов-ный сан мог при-нять под влия-ни-ем митрополита Ки-ев-ско-го Ио-ва (Бо-рец-ко-го), на-зна-чив-ше-го Петра Могилу сво-им ду-ше-при-каз-чи-ком. Из-бран ар-хи-ман-д-ри-том (16 сентября 1627 года) Кие-во-Пе-чер-ско-го монастыря (бу-ду-щая Кие-во-Пе-чер-ская лав-ра), по не-ко-то-рым дан-ным, ещё до при-ня-тия мо-на-ше-ско-го по-стри-га (1625 или 1627 годы). На вар-шав-ском кон-во-ка-ци-он-ном Сей-ме (1632 год), со-зван-ном по-сле смер-ти польского ко-ро-ля Си-гиз-мун-да III, пра-во-слав-ны-ми шлях-ти-ча-ми Пётр Могила был из-бран ми-тро-по-ли-том Ки-ев-ским (3 ноября 1632 года); по-лу-чил при-ви-лей на ми-тро-по-лию (март 1633 год) от но-вого ко-ро-ля Вла-ди-сла-ва IV, а так-же бла-го-сло-ве-ние и ти-тул «эк-зар-ха свя-то-го апо-столь-ско-го Кон-стан-ти-но-поль-ско-го пре-сто-ла» (начало апреля 1633 года) от пат-ри-ар-ха Кон-стан-ти-но-поль-ско-го Ки-рил-ла Лу-ка-ри-са. Ру-ко-по-ло-жен во Льво-ве (28 апреля 1633 года) ещё при жиз-ни пра-вя-ще-го митрополита Ки-ев-ско-го Ко-пин-ско-го Иса-ии, ко-то-ро-го Пётр Могила вре-мен-но за-клю-чил в Кие-во-Пе-чер-ском мо-на-сты-ре.
В цер-ков-ной по-ли-ти-ке Пётр Могила опи-рал-ся на под-держ-ку пра-во-слав-ной шлях-ты Ре-чи По-спо-ли-той, одоб-ряя в то же вре-мя дей-ст-вия шлях-ти-чей про-тив вол-не-ний ка-за-че-ст-ва на Ук-раи-не. Ис-поль-зуя опыт Рим-ско-ка-то-личской церк-ви, Пётр Могила осу-ще-ст-вил мас-штаб-ные ре-фор-мы, на-прав-лен-ные на цен-тра-ли-за-цию управ-ле-ния ми-тро-по-ли-ей. Был соз-дан выс-ший цер-ков-ный суд - «кон-си-сто-рия», ре-ше-ния ко-то-ро-го долж-ны бы-ли ут-вер-ждать-ся ми-тро-по-ли-том; Петру Могиле под-чи-не-ны ра-нее срав-ни-тель-но са-мо-сто-ятельные пра-во-слав-ные брат-ст-ва; при-ня-ты ме-ры для под-го-тов-ки и вос-пи-та-ния при-ход-ско-го ду-хо-вен-ст-ва , пред-ста-ви-те-ли ко-то-ро-го еже-год-но съез-жа-лись на цер-ков-ные со-бо-ры для ре-ше-ния различных во-про-сов и от-чё-та пе-ред Петром Могилой; кни-ги на тер-ри-то-рии ми-тро-по-лии пе-ча-та-лись толь-ко по-сле их одоб-ре-ния ми-тро-по-ли-том.
В 1631 году Пётр Могила соз-дал при Кие-во-Пе-чер-ском монастырское учи-ли-ще по об-раз-цу кол-ле-гий ие-зуи-тов. В сентбре 1632 года оно бы-ло объ-еди-не-но с дей-ст-во-вав-шей в Кие-ве с 1615 года брат-ской шко-лой гре-ко-славянского про-фи-ля. С 1633 года объ-е-ди-нён-ное учи-ли-ще ста-ло име-но-вать-ся Кие-во-Мо-ги-лян-ской кол-ле-ги-ей (смотри Кие-во-Мо-ги-лян-ская ака-де-мия); Пётр Могила от-крыл её фи-лиа-лы в Вин-ни-це (1638 год) и Яс-сах (1640 год). Пётр Могила ос-но-вал шко-лу при пра-во-слав-ном брат-ст-ве в Кре-мен-це (1636 год), оп-ла-тил обу-че-ние за гра-ни-цей ря-да ду-хов-ных лиц - бу-ду-щих пре-по-да-ва-те-лей кол-ле-гии. В 1640 году про-сил ца-ря Ми-хаи-ла Фё-до-ро-ви-ча от-крыть в Мо-ск-ве мо-на-стырь для ки-ев-ских мо-на-хов, ко-то-рые пре-по-да-ва-ли бы там славянскую и греческую гра-мо-ту. В 1646 году Пётр Могила за-ве-щал кол-ле-гии свою библиотеку и ряд зе-мель-ных вла-де-ний.
Пётр Могила уни-фи-ци-ро-вал ли-тур-гию и об-ряд-ность, из-дав Треб-ник (1646 год, так называемый Треб-ник Пет-ра Мо-ги-лы), со-став-лен-ный на ос-но-ве славянского, греческого и латинского ис-точ-ни-ков. Для учеб-ных це-лей со-ста-вил на латинском языке «Пра-во-слав-ное ис-по-ве-да-ние ве-ры ка-фо-ли-че-ской и апо-столь-ской Церк-ви Вос-точ-ной» (об-су-ж-да-лось в 1640 году на со-бо-ре в Кие-ве, ут-вер-жде-но с ис-прав-ле-ния-ми в 1642 году на со-бо-ре в Яс-сах), дол-гое вре-мя счи-тав-шее-ся наи-бо-лее ав-то-ри-тет-ным из-ло-же-ни-ем ос-нов пра-во-слав-но-го ве-ро-уче-ния. Его крат-кая вер-сия - «Ка-те-хи-зис» - без ис-прав-ле-ний, сде-лан-ных в Яс-сах, из-да-на в 1645 году в Кие-ве сна-ча-ла на польском языке, за-тем на ста-ро-ук-ра-ин-ском языке, в 1646 году во Льво-ве, в 1649 году с ис-прав-ле-ния-ми в Мо-ск-ве на цер-ков-но-славянском язы-ке. Пред-став-лен-ные в «Ка-те-хи-зи-се» не-ко-то-рые взгля-ды Петра Могилы, под-вер-жен-ные влия-нию ка-то-ли-циз-ма (например, на вре-мя пре-су-ще-ст-в-ле-ние Свя-тых Да-ров на ли-тур-гии, о чис-ти-ли-ще), бы-ли осу-ж-де-ны со-бо-ром в Мо-ск-ве в 1690 году. Пётр Могила был авто-ром ря-да пре-ди-сло-вий и по-свя-ще-ний; от-ре-дак-ти-ро-вал (или сам пе-ре-вёл с греческого языка) «По-уче-ние» диа-ко-на Ага-пита императору Юс-ти-ниа-ну I. Для уче-ни-ков кол-ле-гии Пётр Могила со-ста-вил мо-раль-но-ди-дак-тическое по-уче-ние «Антологiа». Ему при-пи-сы-ва-ют сочинение «Lithos» на польском языке в за-щи-ту пра-во-слав-но-го ве-ро-уче-ния, ли-тур-гии и об-ряд-но-сти и ре-дак-цию мо-раль-но-ас-ке-тического сочинения «Кни-га ду-ши, на-ри-цае-мая зо-ло-то». Нереа-ли-зо-ван-ны-ми ока-за-лись про-ек-ты Петра Могилы по ис-прав-ле-нию тек-ста славянской Биб-лии и но-вый пе-ревод жи-тия святого Си-ме-о-на Ме-таф-ра-ста. Пётр Могила опе-кал ти-по-гра-фию Кие-во-Пе-чер-ско-го монастыря, ос-но-вал ти-по-гра-фии в Ва-ла-хии (Ким-по-лунг, 1635 год; Яс-сы, 1641 год).
В 1643 году Пётр Могила со-вер-шил ка-но-ни-за-цию всех пе-чер-ских под-виж-ни-ков, по-коя-щих-ся в Ближ-них и Даль-них пе-ще-рах Кие-во-Пе-чер-ско-го монастыря, и из-дал текст мо-леб-на с их по-ми-на-ния-ми.
При Петре Могиле бы-ли от-рес-тав-ри-ро-ва-ны в Кие-ве ряд свя-тынь кня-же-ско-го пе-рио-да: Со-фий-ский со-бор, церк-ви Спа-са Пре-об-ра-же-ния на Бе-ре-сто-ве, Трёх свя-ти-те-лей, Ми-хай-лов-ская церкви Вы-ду-бец-ко-го монастыря; рас-чи-ще-ны руи-ны Де-ся-тин-ной церк-ви (при этом об-ре-те-ны ос-тан-ки, ото-жде-ст-в-лён-ные Петру Могиле с мо-ща-ми святого рав-но-апостольного князя Вла-ди-ми-ра Свя-то-сла-ви-ча). Об-нов-лён Ус-пен-ский со-бор Кие-во-Пе-чер-ской монастыря, ряд мо-на-сты-рей в Кие-ве.
Пётр Могила не ли-шён был вла-сто-лю-би-вых ам-би-ций; вы-сту-пал за про-ект при-ми-ре-ния пра-во-слав-ной и уни-ат-ской (смотри Бре-ст-ская уния 1596 год) церк-вей (за так называемую но-вую унию) пу-тём соз-да-ния Ки-ев-ско-го пат-ри-ар-ха-та с опо-сре-до-ван-ной за-ви-си-мо-стью от Ри-ма. Та-кая по-зи-ция вы-зы-ва-ла не-од-но-знач-ную оцен-ку сре-ди пра-во-слав-ных ие-рар-хов, часть из ко-то-рых ви-де-ла в этом же-ла-ние Петра Могилы дей-ст-во-вать в уго-ду польским вла-стям.
Пётр Могила был по-хо-ро-нен в Ус-пен-ском со-бо-ре Кие-во-Пе-чер-ско-го монастыря, его мо-ги-ла унич-то-же-на при взры-ве со-бо-ра во вре-мя Великой Отечественной вой-ны. Фи-гу-ра Петра Могилы по-ме-ще-на в скульп-тур-ной ком-по-зи-ции па-мят-ни-ка «Ты-ся-че-ле-тие Рос-сии» (1862 год, ав-тор про-ек-та М.О. Ми-ке-шин). Пётр Могила ка-но-ни-зи-ро-ван в 1996 году Украинской пра-во-слав-ной цер-ко-вью Московского пат-ри-ар-ха-та как ме-ст-ноч-ти-мый свя-той; 8 декабря 2005 года - Русской пра-во-слав-ной цер-ко-вью как об-ще-рус-ский свя-той. День па-мя-ти по ка-лен-да-рю РПЦ - 31 декабря (13 ян-ва-ря).
Сочинения :
Крест Хри-ста Спа-си-те-ля. К., 1632;
Пра-во-слав-ное ис-по-ве-да-ние ве-ры... М., 1696;
Ска-за-ния Пет-ра Мо-ги-лы // Ар-хив Юго-За-пад-ной Рос-сии. К., 1887. Т. 7. Ч. 1;
За-ве-ща-ние // Па-мят-ни-ки, из-дан-ные Ки-ев-ской ко-мис-си-ей для раз-бо-ра древ-них ак-тов. 2-е изд. К., 1897. Т. 2. Отд. 1.
